Почему половина африканских стран не осудила российскую агрессию против Украины? Чего ждут в Вашингтоне от американо-африканского саммита? Сможет ли Украина привлечь на свою сторону Африку?
Эти и другие вопросы мы обсуждаем с Гайдом Муром, научным сотрудником вашингтонского Центра глобального развития, в прошлом министром общественных работ Либерии, и Максимом Матусевичем, историком, специалистом по Африке из Университета Сетон-Холл в Нью-Джерси.
SoundCloud
В середине декабря в Вашингтоне пройдет саммит США – Африка, на который не приглашены лишь четыре страны: Мали, Буркина-Фасо, Судан и Гвинея, где правят режимы, пришедшие к власти в результате переворотов. Хотя о проведении саммита было объявлено год назад, российское вторжение в Украину наверняка заставит США внести в него коррективы. Неготовность половины африканских стран осудить российское вторжение в Украину стало для Вашингтона, как признала специальный помощник президента Байдена Дэйна Бэнкс, неожиданностью. "Африка, – объяснила она, – ключевой геополитический игрок, который определяет настоящее и определит будущее".
В марте нынешнего года 28 из 54 стран Африки подписались под резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН с осуждением российского вторжения в Украину. Остальные либо воздержались, либо не участвовали в голосовании. Против резолюции выступила лишь Эритрея. В октябре резолюцию с осуждением аннексии Россией нескольких областей Украины одобрили лишь 26 стран Африки. Больше половины группы из 50 стран, не осудивших Россию, составили африканские страны. На фоне подавляющей поддержки в ООН этой резолюции и активной агитационной кампании, проводимой в кулуарах американскими дипломатами, отказ десятков африканских стран осудить Кремль особо бросился в глаза.
Чем объясняется такая позиция африканских стран? Как говорит Гайд Мур, тут примешиваются исторические, эмоциональные и практические соображения:
– Первая причина – память о колониальном прошлом. В ту эпоху Советский Союз был важным союзником антиколониальных движений, представители которых сегодня продолжают оставаться у власти, например в Южной Африке, Намибии, Зимбабве. И они, как мне кажется, воспринимают Россию как наследницу СССР и переносят на нее добрые чувства, которые они испытывали по отношению к Советскому Союзу. При этом они, увы, забывают, что Украина была частью СССР. Вторая причина: немалое число африканских стран закупают вооружение у России, зависят от этих поставок, они не хотят раздражать Москву. Ситуация во многих из них нестабильна, для них крайне важно иметь надежный доступ не только к оружию, им могут потребоваться иностранные военные советники, которых Россия охотно предоставляет. Третья важная причина – нужно признать, что Москва преуспела в создании ложного нарратива. Дескать, резкий скачок цен на горючее, продовольствие, от которого сильно пострадали многие африканские страны, не является результатом российского вторжения в Украину, а это результат санкций против России. Сюда примешивается и эмоциональная реакция: большинство африканских стран сетуют на то, что мало кто обращает внимание на войны и кризисные ситуации на Африканском континенте, но в случае войны в Европе Запад требует полной поддержки его позиции. Я думаю, что комбинацией этих факторов можно объяснить по крайней мере первоначальный отказ многих африканских стран осудить российское вторжение в Украину.
Кремль, по мнению Гайда Мура, вел до сих пор довольно искусную игру в Африке, учитывая этот результат, поскольку экономический и стратегический вес России незначителен:
– Россию невозможно сравнить с Евросоюзом, Китаем или Соединенными Штатами. У России нет толстого кошелька, Россия не предлагает Африке инвестиций в инфраструктуру или экономику, Россия не предлагает помощи в развитии демократических институтов, Россия не предоставляет гуманитарной помощи Африке. Российский интерес прежде всего заключается в эксплуатации природных ресурсов этого континента и превращении его в рынок сбыта своих товаров, главным образом оружия и зерна. Африка важна для России и в символическом смысле. Нынешняя Россия – это среднеразвитая страна с амбициями великой державы, которой требуются доказательства своего влияния в мире. Для нее проще всего этого добиться именно в Африке, которая к тому же нередко выступает в международных делах единым блоком. Представляете, иметь на своей стороне голоса более чем пятидесяти стран. Как мы видим, Москва далеко не всегда может получить все эти голоса, но она будет продолжать свои попытки превратить Африку в союзника.
В действительности влияние Москвы в Африке очень невелико, оно уступает даже влиянию Турции, говорит Гайд Мур:
– Россия имеет влияние лишь в тех странах, где слабая центральная власть, в странах, которые испытывают потрясения. Это Судан, Южный Судан, Центральноафриканская Республика, Ливия, Мадагаскар. Все эти страны находятся в кризисном состоянии, что дает России возможность воспользоваться моментом, предложить поддержку властям страны с тем, чтобы извлечь выгоду из сложившейся ситуации. Лучший пример – Центральноафриканская Республика, где наемники группы Вагнера взяли под свой контроль месторождения алмазов. Я думаю, по значимости влияния в Африке на первом-втором месте будут Соединенные Штаты и Китай, затем Франция, Евросоюз, Турция, на восточном побережье это страны Персидского залива. И лишь следом – Россия. Это влияние незначительное, и оно снижается в результате войны в Украине.
Созыв американо-африканского саммита – свидетельство возвращения интереса США к Африке, говорит Гайд Мур:
– С точки зрения помощи Африке Соединенные Штаты исторически были самым важным партнером африканских стран. В течение последних двух десятилетий заметной силой в Африке стал Китай, который главным образом инвестировал средства в строительство инфраструктуры во многих странах в то время, как США оказывали помощь в развитии здравоохранения, системы образования – вещи не столь заметные, как железные дороги и порты, и в общем американские инвестиции в африканские страны снизились за эти годы. Но Вашингтон, судя по всему, осознал необходимость разворота к Африке. В середине декабря в Соединенных Штатах соберутся главы государств Африки на второй американо-африканский саммит. Первый прошел в 2014 году. И это, кстати, свидетельство конкуренции в борьбе за влияние в Африке. Россия, как известно, провела подобный саммит, китайцы, японцы, Евросоюз проводят такие форумы раз в несколько лет. Очередной российско-африканский саммит должен пройти в следующем году, но я не уверен, что он состоится, из-за войны в Украине, – говорит Гайд Мур.
– Максим Матусевич, как вы объясняете, скажем так, не проукраинскую позицию половины стран Африки?
– В Африке больше 50 государств, каждый отдельный случай уникален, но в целом Африка очень осторожно относится к этому конфликту. Это вызвано историей отношений Африки не столько с Россией и с Украиной, сколько историей отношений с Западом. Поскольку Украину очень мощно поддерживает Запад, а в Африке остались довольно неприятные воспоминания об истории колониализма и угнетения, то по отношению к Западу присутствует элемент скепсиса. Поэтому на доводы западные, что нужно оберегать Украину, нужно отстаивать независимость Украины, африканцы как-то не очень покупаются. И потом их в первую очередь волнует, конечно, то, что происходит с ними, и то, что происходило с ними. А то, что происходило, – это следующее: они страдали от колонизации Запада. В то же время Советский Союз поддерживал антиколониальные движения, освободительные войны по всему континенту, вбухивал огромные ресурсы в разные африканские движения за независимость. Многие африканцы получили образование в Советском Союзе, включая тех, которые сейчас находятся у власти в разных африканских государствах. Сейчас, конечно, Россия, путинский режим пытаются этим воспользоваться.
– Соображения, о которых вы говорите, это, в общем-то, эмоции, а как предупреждают гуманитарные организации, некоторым африканским странам может грозить голод из-за отсутствия на мировых рынках украинского зерна. Казалось бы, очень сильный резон выступить против войны.
– Я думаю, правящим элитам, которые находятся у власти во многих африканских государствах, а многие государства по-прежнему однопартийные, голод не угрожает. В том же, что касается отношения к России со стороны африканских государств, то их в принципе очень устраивает подход России к поддержанию международных контактов в Африке. Например, Россия постоянно подчеркивает важность суверенитета. В свою очередь Запад требует от африканских государств, по крайней мере в риторике своей, соблюдения прав человека, например, соблюдения демократических конвенций, соблюдения прозрачности выборов. Россия ничего этого не требует, русские готовы просто иметь дело с правящими элитами, делать деньги и совершенно не вдаются ни в какие сантименты по поводу прав человека, например. Например, военную хунту в Буркина-Фасо, где произошел очередной военный переворот, это очень устраивает. Есть еще интересный такой аспект отношений между Россией и Африкой. Как мы знаем, путинский режим себя позиционирует таким якобы защитником традиционных ценностей. Россия совершенно не требует опять же никаких прав для геев, например. Многие африканские страны в принципе очень традиционные, очень консервативные с точки зрения культуры, и это тоже их привлекает. В 2019 году, осенью, Путин собрал многих глав африканских государств на саммит в Сочи. Там очень заметный был акцент поставлен именно на традиционных ценностях, на необходимости защиты суверенитета африканских государств, на том, что Россия совершенно не навязывает никаких своих ценностей никому. Мне кажется, это вызывает резонанс.
– В том числе в форме воздержания при голосовании в ООН с осуждением российской агрессии в Украине?
– Это проявилось даже после 2014 года, после аннексии Крыма и начала войны в Донбассе. Кремль пытается создать такой альтернативный дипломатический альянс, блок. И мы видим, что во время недавнего голосования в ООН, осуждающего агрессию против Украины, многие африканские государства, не все, но многие воздержались от голосования. Эритрея голосует всегда теперь с Россией – это особая история, это такой крайне милитаризованный, тоталитарный режим, который очень быстро нашел общий язык с нынешним российским руководством. Остальные государства предпочитают оставаться либо нейтральными, либо чувствуется такая симпатия к России, и Россия это очень культивирует. В этом, собственно говоря, ничего нового нет. Например, когда Советский Союз напал на Афганистан и оказался в международной изоляции, в то время тоже были сделаны довольно мощные усилия культивировать отношения с Африкой. И вообще отношения между Россией и Африкой являются неким флюгером, который указывает на состояние отношений между Западом и Россией. Например, в 90-е годы, когда при Ельцине Россия пыталась установить близкие отношения с западными партнерами, произошел полный уход из Африки, закрывались посольства, Африкой перестали заниматься. После 2003–4 года, по ходу того что Россия начала "вставать с колен", особенно после 2008 года, войны с Грузией, Африка опять стала важной для России. Мне кажется, это происходило по нескольким причинам. Во-первых, начинается период санкций, им нужны альтернативные источники дохода, конечно, африканские государства становятся источником таких доходов, и нужна поддержка в международных организациях, особенно в ООН. В общем-то они этого добились.
– Максим Матусевич, говоря о параллелях с Советским Союзом, в те времена Москва, насколько я понимаю, покупала влияние в Африке, предлагая дешевые, если не безвозмездные кредиты, чтобы поддержать идеологически близкие режимы. Ныне Кремль, если верить прессе, превзошел СССР, он ведет себя сугубо меркантильно. Получает дипломатическую поддержку и при этом нещадно эксплуатирует ресурсы стран, оказавшихся под его влиянием.
– Все-таки началось с того, что сначала ельцинское правительство, а потом Путин отменил огромный долг многим африканским государствам – 25 миллиардов долларов, если я не ошибаюсь. Так что в общем-то африканцы тоже что-то поимели с этого. Россия, конечно, зарабатывает на этом, но африканские государства тоже имеют немало. Как я уже говорил, военные режимы, которые приходят к власти, как правило, могут рассчитывать на российскую поддержку вооружением, международную, дипломатическую поддержку, и это для них важно. Если посмотреть на страны, в которых усиливается влияние России, это, как правило, страны, в которых происходят либо гражданские войны, как в Центральноафриканской Республике, либо страны, которые переживают какой-то тяжелый социально-экономический момент, как Мали, например, или Буркина-Фасо. Им поддержка Кремля жизненно важна, а Кремль получает союзников в ООН и иную значительную выгоду. Например, в Центральноафриканской Республике есть алмазы и золото, в Судане золото и так далее. То есть, поддерживая авторитарные режимы, устанавливая с ними близкие отношения, они таким образом также обеспечивают свои экономические интересы.
– "Свои экономические интересы", в данном случае интересы людей в окружении Владимира Путина, судя по всему. Кстати, масштабная активность группы Вагнера, присутствие которой было отмечено почти в десятке африканских государств, заставило комментаторов с тревогой заговорить о росте влияния России в Африке. На днях президент Франции Макрон обвинил Россию в "хищнических" намерения в Африке.
– Я не знаю, насколько это происходит в интересах российского государства, мне кажется, тут замешаны интересы конкретных людей, конкретных олигархов. Допустим, Пригожин, который является хозяином "Вагнера", его коммерческие интересы очевидны, он занимается золотом в Центральноафриканской Республике. Видимо, его ставленники занимаются золотом в Судане. Какая часть этих доходов идет российскому государству, я думаю, мы никогда не узнаем, подозреваю, что не очень большая. Я бы не стал преувеличивать влияние России в Африке. Я знаю, что сейчас на Западе очень много об этом пишут, особенно о "Вагнере", о всех наемниках, которые то здесь, то там воюют. Мы не знаем точного количества наемников, находящихся в Африке сейчас, "вагнеровцев", но я думаю, это не очень большие цифры. Больше всего, видимо, в Центральноафриканской Республике, возможно, в Ливии. Но и там, и там это все-таки сотни, а не тысячи. Так что это такой создает ажиотаж на Западе, на Западе начинают говорить, что Россия строит империю в Африке, это какой-то новый колониализм. То есть отчасти это, может быть, и можно назвать новым колониализмом, но, конечно, Россия империю в Африке не строит, на мой взгляд. Мы знаем, где она пытается строить империю, и это не в Африке – это постсоветское пространство. В том, что касается заявления Макрона, французы сейчас начали нервничать, потому что существует история их отношений с Западной Африкой. Многие эти страны – Мали, Буркина-Фасо, Сенегал, Берег Слоновой Кости, – это же все франкоязычные страны, у них исторически очень близкие отношения с Францией. Франция очень много лет смотрела на эту часть Африки как на такое неоколониальное владение бывшей империи. Им кажется, видимо, думаю, есть основания, что Россия пытается подрезать им крылья там.
– В защиту французов можно сказать, что они многие годы играли роль полицейского Африки в хорошем смысле слова, противостоя террористическим группам. Вагнеровцы ведь также оказались в регионе под предлогом борьбы с террористическими группами. Теперь их, правда, обвиняют в преступлениях против мирных жителей.
– Их пригласило новое военное правительство Мали для того, чтобы подавить восстание исламистов на севере страны. Официальная версия была такая, что французы и французский спецназ не справляется с этой задачей, теперь попробуем русских. Появление исламистского движения в районе Сахары, на севере Африки, после 11 сентября вызвало серьезную тревогу в западных столицах. Мы знаем, что там филиалы "Аль-Каиды" стали возникать или филиалы ИГИЛ. Не только французы, американцы стали туда посылать спецназ, стали там заключать договоры о взаимной помощи с местными правящими кругами. Но для Запада это всегда чревато параллелями с колониальным прошлым, на их солдат африканцы всегда смотрят с подозрением. Помимо борьбы с терроризмом американцы в данный момент мало чем занимаются в Африке. Конечно, во время холодной войны Советского Союза и Америки было много причин там завоевывать симпатию африканцев. После того как закончилась холодная война, американцы потеряли интерес.
– Не совсем потеряли. Вспомнить хотя бы печальную попытку гуманитарного вмешательства в Сомали в 1993 году, которое стало для Вашингтона серьезным уроком.
– Сомали – это как раз очень хороший пример того, как они пытались провести гуманитарную операцию, закончилось это все кошмарным фиаско. Это было началом конца эйфории по поводу окончания холодной войны, мне кажется. Потому что когда Буш-старший решил направить в Сомали американских солдат для обеспечения безопасности гуманитарной операции, он именно пытался показать, это была заключительная глава холодной войны, что теперь если мы направляемся в Африку, то только с гуманитарной помощью. Конечно, это плохо закончилось для них. После этого через год, когда произошла трагедия в Руанде, где в ходе страшного геноцида за три месяца были убиты почти миллион человек, уже никто не хотел лезть в Африку. После этого вмешательства в Африку, как правило, были связаны с терроризмом. В северо-восточной Африке, мы знаем, в которой были всякие "Аль-Каиды" или ИГИЛ, там спецназ американский, у них есть базы, дроны базируются. Северо-восточная Африка стала таким центром по борьбе с терроризмом в этой части мира.
– Как бы вы в общем оценили роль России в Африке? Кремль рассказывает, как Россия борется с террористами в Африке. Но есть свидетельства массовых убийств российскими наемниками мирных жителей, того, что в действительности интерес России заключается в обеспечении доступа к природным ресурсам.
– Я бы сказал, что Китай, возможно, играет отчасти такую же роль, именно потому что присутствие этих двух стран поощряет антидемократические тенденции. Потому что ни Китаю, ни России совершенно не нужна демократия, демократия мешает им работать, им совершенно не нужны никакие права человека.
– Есть замечательный пример: не столь давно суд в демократической ЮАР заблокировал гигантский контракт на строительство Россией атомных электростанций в стране, контракт, заключенный фактически секретно бывшим президентом ЮАР Зумой.
– Конечно, это отличный пример. Я бы привел еще пример Судана. После падения режима Башира, у которого были очень близкие отношения с Россией, Россия оказалась не у дел. Поэтому многие политологи подозревают, что этот переворот 2021 года в результате которого было свергнуто переходное правительство, произошел не без участия России, которой там отданы золотые концессии.
– Максим Матусевич, через две недели в Вашингтоне пройдет встреча Джо Байдена с лидерами африканских государств. Невольно видится параллель с российско-африканским саммитом в Сочи в 2019 году.
– Мне кажется, что администрацию Байдена скорее больше волнует Китай, чем Россия в Африке. Потому что несопоставим масштаб присутствия. Китай вкладывает огромные деньги в развитие инфраструктуры в Африке, в Эфиопии, в Замбии, в Анголе, они строят жилые кварталы, они строят метро, они строят железные дороги. Что Россия делает, как мы уже установили: они продают огромное количество оружия. Китай все-таки делает гораздо больше для развития конкретных африканских государств. А поскольку для Соединенных Штатов Америки самый главный геополитический противник все-таки не Россия, а Китай, то этот саммит, который они устраивают в Вашингтоне в декабре, мне кажется, направлен на то, чтобы улучшить позицию США визави Китая в Африке.
– Как вы думаете, есть у Украины надежда изменить эту позицию Африки в отношении России, в отношении российского вторжения в Украину?
– По отношению к Украине в Африке особого негатива нет. Скажем так, Россию ассоциируют с Советским Союзом, к которому во многих африканских государствах к России такое есть некоторое сентиментальное отношение, связанное с воспоминанием о прошлом сотрудничестве. Но украинцы могли бы напомнить африканцам, что, собственно говоря, в Советский Союз Украина тоже входила. Многие африканцы учились не только в Москве и Ленинграде, но и в Харькове, Киеве, Донецке, Днепропетровске. Так что Украина тоже является частью этой истории. Я считаю, что Украина в принципе может потенциально устанавливать свои рабочие отношения с африканскими государствами. Ведь зерно поставляет в Африку не только Россия, но и Украина. Конечно, им нужно объяснить, что то, что сейчас нарушаются поставки продуктов, мы знаем, что в некоторых частях Африки это уже начинает чувствоваться, им нужно объяснить африканцам, что это, конечно, результат агрессии России против Украины. В общем-то объяснять также африканцам, что то, что делает Россия в Украине сейчас, – это колониальная агрессия, та самая колониальная война, о которой у африканских государств такие негативные воспоминания, потому что они от этого же пострадали.
Источник:www.svoboda.org