Дочь правозащитницы и журналистки Натальи Эстемировой – ее убийство в 2009 году вызвало международный резонанс, а заказчики до сих пор не наказаны – Лана Эстемирова живет в Лондоне. Ребенком она застала войну в Чечне, поэтому ужас Бучи и Мариуполя откликается в ней и за тысячи километров от боевых действий.
Лана сравнивает две войны и считает: именно тогда, в конце 1990-х, отсутствие реакции Запада и молчаливое согласие россиян развязали руки Владимиру Путину. Излюбленная тактика российских генералов не изменилась и через десятилетия – не жалеть жизней. Ни своих солдат, ни противника, ни мирного населения.
В интервью Кавказ.Реалии Лана Эстемирова рассказала об отношении к кадыровцам в Украине и о том, наступит ли для Кремля свой Нюрнберг.
– Первые эмоции, когда узнали о войне?
– В ночь на 24 февраля я почему-то не могла заснуть, в пять утра посмотрела в телефон и увидела эту новость. Первая реакция была абсолютно физической – казалось, меня сейчас вырвет. Это были шок, злость, ощущение глобальной трагедии. И чувство того, что все мы не смогли ее предотвратить. Чувство собственной беспомощности.
– В детстве вы уже видели войну. Какое самое яркое воспоминание о ней? Картинка, которой можно описать пережитое вами?
Лана Эстемирова
– Помимо разрушенных зданий в голову приходят блокпосты. Небольшие военные базы, в которых жили федералы. Весь Грозный, вся республика была заполнена солдатами с автоматами, и помню, как расспрашивала маму: а почему федералы постоянно прячутся в этих базах, на блокпостах и не гуляют по улицам? Они же с автоматами, а мы безоружны.
Удивляла абсурдность этой ситуации: несмотря на то что русские военные вооружены до зубов, они как будто боялись нас. Помню, с любопытством разглядывала этих молодых солдат, они всегда отводили взгляд.
– Фото и видео из Украины сопоставимы с вашими воспоминаниями о Чечне?
– В первые дни войны было сложно разобраться, где прошлое, где настоящее. Многие в качестве исторического сравнения выкладывали снимки разрушенного Грозного. Спустя несколько недель мы смогли сопоставить эти две войны. Больше всего поражает, сколько разрухи и ужаса армия может принести в другую страну за считаные дни. И сколько невинных жизней она может забрать. Масштаб трагедии по-настоящему шокирует.
– Кремль так и не ответил за военные преступления в Чечне. Эта безнаказанность стала одной из причин, позволивших напасть на Украину?
– Все годы правления Владимир Путин тестировал не только реакцию Запада на совершаемые внутри страны преступления, но и реакцию российского общества. И то, что военные преступления в Чечне остались безнаказанными, во многом развязало ему руки, чтобы вторгнуться в Грузию, аннексировать Крым, продолжить нападение на Украину. Каждый раз Путин делал это с оглядкой – будет ли серьезная реакция Запада? Как поведут себя россияне?
Знаю, что Путин не ожидал такого сопротивления украинцев. С другой стороны, он не представлял, что Запад не просто выразит обеспокоенность и погрозит пальцем, а предпримет серьезные шаги: введет санкции и начнет поставлять в Украину оружие.
– Какова вероятность суда за Бучу и Мариуполь, если не было суда за Самашки и Новые Алды?
– Если дойдет до того, что Путин и все те, кто развязал эту войну, окажутся перед судом, они ответят и за Самашки, и за Катыр-Юрт, и за Грозный. И за убийства всех оппозиционеров. Убийство моей мамы. Правозащитники, юристы и независимые журналисты годами тщательно собирали доказательства этих преступлений. Файлов, доказывающих вину Путина и его окружения, столько, что можно гору из них соорудить. Уверена, когда-нибудь эта шайка из Кремля ответит за все преступления.
Читайте также Братские могилы, трупы мирных жителей: чем украинская Буча напоминает чеченские Самашки
– В 1990-е и начале 2000-х российские журналисты и правозащитники свободно посещали зону боевых действий, рассказывали в том числе о преступлениях федералов. Сегодня российские СМИ стали частью пропаганды. По вашему мнению, почему это произошло? Что изменилось в обществе? Или ему вовсе не нужна правда?
– И тогда ситуация была разной. Во время второй войны журналистам, особенно независимым, было сложнее попасть в Чечню. Например, Анне Политковской. Напомню, что и во время первой войны были пропагандисты, сотрудничавшие с Минобороны, проталкивавшие удобную федералам версию происходящего. Но тогда в России оставалось независимое телевидение.
Это излюбленная тактика империи – сперва всех замазать кровью, потом свалить вину на национальные меньшинства
То, что происходит в стране сегодня, – результат целенаправленной политики Путина на протяжении двух десятилетий. Он разделался со свободной прессой и свободой мнений. Теперь мы видим население, полностью зомбированное государственными телеканалами и повторяющее их риторику. Когда общаешься с некоторыми россиянами, кажется, что это страна сумасшедших. Это по-настоящему ужасает.
Но россияне сейчас находятся не только в кровожадном экстазе. Многим страшно признать и принять, что твое государство ведет себя по-фашистски, убивает невинных людей. В глубине души они понимают это, но зарывают голову в песок. Если честно, меня по-настоящему пугает отсутствие человечности в стране. Все эти годы у россиян были альтернативные источники информации, поэтому нельзя говорить, что они не могли узнать правду. У них был выбор. Особенно, если они не живут, как чеченцы, под дулами автоматов.
– Кстати, про чеченцев и дула автоматов. Почему Кремль сделал Кадырова одним из главных ньюсмейкеров этой войны?
– У Кадырова и Путина вполне симбиотические отношения, они такие с самого начала кадыровского правления. С первого дня украинской войны Кадыров всеми силами демонстрирует, что он главный пехотинец Путина, готовый отдать за него жизнь. При этом пропагандистские потуги выглядят довольно смехотворно.
Сейчас поступают сообщения о том, что кадыровцы присутствовали во многих поселках в Украине и чинили беспредел, насиловали женщин. С другой стороны, я вижу попытку все свалить на чеченцев, бурят, дагестанцев. Это излюбленная тактика империи – сперва всех замазать кровью, потом свалить вину на национальные меньшинства. Если война пойдет не по плану, что мы сегодня и видим, вполне могу представить, что козлами отпущения сделают условных чеченцев и бурят. Но они воюют как солдаты российской армии, убийственной машины, которая пытается стереть Украину с лица земли.
Очень важно, чтобы в итоге всех привлекли к ответственности, независимо от религии и этнической принадлежности. Многие мои соотечественники призывают разделять кадыровцев и чеченцев, говорят, что кадыровцы – это не чеченцы. Но это не так. К сожалению, кадыровцы – это чеченцы, среди чеченцев есть насильники и убийцы. Нам нужно быть честными по отношению к самим себе.
– Украина призывает россиян выходить на улицы. За это их арестовывают и выписывают большие штрафы, но ничего не меняется. Как сегодня правильнее поступать живущим в стране людям, несогласным с этой войной?
– Против агрессии России выступает очень маленький процент граждан. Большая часть тех, кто против, боится заявить об этом публично. Пока они не начнут объединяться и на улицы не выйдут миллионы несогласных, диктатура будет продолжаться.
Многие мои соотечественники призывают разделять кадыровцев и чеченцев, говорят, что кадыровцы – это не чеченцы. Но это не так
Знаю многих достойных россиян, посвятивших жизнь поиску правды, они пытались изменить ситуацию в стране. К ним я испытываю невероятное уважение. Но не уверена, что этой горстки людей хватит, чтобы изменить ситуацию. Мне нравится пример, приведенный замечательной журналистской и правозащитницей Сашей Деременчук: пока россияне на протестных акциях кричали отпускай! полиции, винтящей мирных активистов, украинцы переворачивали автозаки, вытаскивали соратников и возвращались на площадь. В этом кардинальная разница между народами. Все разговоры о том, что украинцы – это же русские, пропагандистская ложь.
– Коллективный Запад в 1990-е предпочитал не замечать военные преступления федералов в Чечне. Реакция на войну в Украине, по вашему мнению, более адекватная и деятельная?
– После распада СССР у Запада было очень прагматичное отношение к России – здесь хотели строить бизнес, налаживать связи. Бомбардировки Грозного стали неприятным пятном на образе демократической России, западные политики вроде Тони Блэра (премьер-министр Великобритании в 1997–2007 годах. – Прим. ред.) заявляли, что это внутренний конфликт, и предпочитали его не замечать. Поведя себя как кровавый мясник и убивая в Чечне тысячи невинных людей, Россия тогда не стала страной-изгоем.
Грозный, фото предоставлено Ланой Эстемировой
Даже новые примеры российской агрессии – в Грузии, Сирии, аннексия Крыма и развязывание войны на юго-востоке Украины – не стали для Запада триггером. Но нападение на Украину совершенно ужасное по наглости и масштабами, повергло Запад в шок. Потому что Украина – это не какая-то далекая Чечня, а центр Восточной Европы, появилась реальная угроза Евросоюзу и странам НАТО. Никому не хочется оказаться под русским сапогом или быть уничтоженным ядерным ударом.
Санкции против России, мне кажется, вводятся не столько из-за моральных принципов, сколько из прагматических соображений. Даже крупные корпорации и торговые сети уходят из России, чтобы с помощью этого предотвратить масштабную войну, спасти мир.
– В чем эти две войны кардинально отличаются? А в чем они схожи?
– Не будут рассуждать про тактику, внешнеполитические и другие обстоятельства, отмечу ключевую схожесть – российские генералы совершенно по-людоедски не жалеют жизней. Ни своих солдат, ни противника, ни мирного населения. Их любимый прием – бросить своих солдат в мясорубку, им наплевать на них. Как было и в Чечне, мы сегодня видим бомбежки больниц, роддомов, школ, гражданской инфраструктуры. Это абсолютный цинизм, это modus operandi (лат. – образ действия. – Прим. ред.) российской армии и российского правительства.
– Сегодня много говорят о том, что объединение против внешней угрозы сплачивает народ, так рождается нация. И это мы видим в Украине. Почему две войны с Москвой не сплотили чеченцев?
– Травма, через которую прошли чеченцы в ходе этих войн, сопоставима разве что с депортацией 1944 года. Чеченское общество сломлено и разобщено, сотни тысяч чеченцев вынуждены жить в Европе, но мечтают вернуться домой. А те, кто остался в республике, абсолютно запуганы.
То, что Кремль совершил с Чечней при помощи Кадырова – он, безусловно, не какой-то самостоятельный падишах, а марионетка российского империализма, – это садистский политический эксперимент. Люди живут в вечном страхе если не за себя, то за родных, когда сестер и матерей могут похитить и изнасиловать, отцов и братьев расстрелять. Не представляю, как после этого можно будет оправиться.
Путинский и кадыровский режимы падут. И мы, чеченцы, останемся наедине с собственными палачами. Некоторые из них пошли прислуживать Кадырову, потому что не было работы, хотелось легких денег и дорогих внедорожников. Но им за это придется отвечать. Нам всем нужно будет кирпичик за кирпичиком выстраивать единство общества. Верю, что чеченцы справятся с этим. Раз пережили депортацию, ужасы войн с империей, переживаем и это. Жизнь всегда побеждает.
***
Наталья Эстемирова была сотрудницей грозненского офиса ликвидированного сейчас Правозащитного центра Мемориал. В июле 2009 года Эстемирова была похищена у своего дома в Грозном, позже ее тело со следами пулевых ранений нашли в Ингушетии. Следствие в России назвало убийцей Эстемировой участника незаконного вооруженного формирования Алхазура Башаева, который вскоре был убит. Правозащитники утверждают, что адекватного расследования не было проведено.